Джейн рассеянно потерлась носом о плечо мужа: - Том, когда мы приедем домой, мы полежим?, - она подняла на него глаза и потянулась к его щеке. Не хватало времени, которого было так много, когда не было дочки. Нет, ребенок был желанный и очень долгожданный. Ну, может, не долгожданный, но желанный. Они оба искренне радовались её беременности, но с рождением малышки вдруг оказалось, что жизнь резко изменилась. Пришлось срочно менять распорядок дня, перекраивать свои планы. То, что раньше было таким обыденным: пойти погулять тогда, когда хочется, подойти к мужу тогда, когда хочется – теперь стало невозможным. Теперь, осознанно на первом месте были прихоти маленькой Пенни. А Джейн соскучилась. Была бы возможность хоть на день оставить малышку у родителей и куда – нибудь выбраться с мужем – женщине казалось, что она ни на секунду не упустила бы такой возможности. Но стоило ей взглянуть на маленькое личико, как она понимала, что это невозможно – она просто не найдёт себе места.
Джейн поцеловала девочку: - только давай начнём растить следующего ребенка минимум года через три? Это все, конечно, хорошо, но погодок я не выдержу. И кстати да, кондитерская… Неплохая идея., - она хитро улыбнулась, - а если ты меня поцелуешь, то, может, что – то достанется и тебе.
Да, конечно городок не бурлил жизнью. А чего можно ожидать от утра рабочего дня? Все где – нибудь в поле, обходят своих коз, коров, лошадей и кого там можно ещё проведывать в это время суток. К тому же, солнце уже как следует пригревало и девушка достала крем от загара. Том, да и она, обгорали быстро. Малышка – ещё быстрее. Выдавив крем на ладонь, она помазала личико малышке, нос мужу и себе. За этим интересным занятием и застал их местный старичок, мирно читавший газету за чашкой кофе.
Он рассказывал про крикет и про футбол, а женщина, давя улыбку, наблюдала за супругом: он был таким милым, когда надо было показать себя. Конечно же, он будет играть в футбол. И, кстати, на фоне всех остальных игроков пенсионного возраста с протезами коленного сустава станет здесь местным Дэвидом Бекхемом. Её же старичок ни о чём не спросил. Видимо, местного клуба вязальщиц здесь еще не изобрели. Или, судя по моткам пряжи и спицам, вязали здесь только мужчины, а женщины только рожали детей и готовили ужин. Она прищурила глаза, но ничего не сказала, запихнув на задворки сознания воинственный феминизм.
Дорога домой всегда проходит быстрее, чем из дома. Том – прекрасный водитель. Ехать – минут пятьдесят. Как раз то время, которое нужно на то, чтобы покормить малышку, удобно устроившись на заднем сидении. Джейн изо всех старалась не заснуть, а мерное причмокивание и сопение дочери, как назло, оказывало на девушку прямо противоположный эффект. Чтобы не уснуть, она начала задавать мужу вопросы: про работу, про окружение. Про всё, что было и не было с ней связано. Ответ не был важен. Важно было не заснуть: мысли в голове уже обнимались и сворачивались калачиком вокруг подушки. О доме и Хэдли говорить пока не хотелось, да и было некогда: дома ждала такая гора дел, что даже о «полежать» пришлось забыть до вечера, который наступил очень и очень быстро.
Больше всего Джейн любила момент укладывания в кровать. Особенно, если Том возвращался домой вовремя, и можно было лечь к нему под бок, вытащить из его рук книгу или бумаги и сразу же выключить свет. В душ он всегда шёл первым, потому что её ежевечерние приготовления по длительности были сравнимы с одеванием коронационного наряда. Вот и сейчас: она выключила свет, уютно устроившись между рукой мужа и его боком, положив голову ему на плечо: - а знаешь, по – моему, дом замечательный, - зашептала она, - если честно, то я ожидала, что всё будет намного хуже. Не знаю, как ты, но я не буду скучать по Лондону. Ни капли. Там будет дел по горло: я всегда мечтала о саде, любила разводить всякие травы. У Пенни будет простор и коровы. Что еще нужно ребенку? А ты, возвращаясь домой, будешь приезжать не на улицу с магистральным движением, а в тихий дом. И тебе с твоей астмой там будет лучше.